Семейная история Волотовских
Дом, в котором…
Дом — это самое главное. Это территория любви и терпения. Дети в доме чувствуют себя уверенно и свободно. Они-то знают, что дома бывают разные…
Оля и Владимир — наши коллеги. Оля показывает дом: детская на весь этаж, рабочий кабинет Вовы чуть ниже, гостиная с видом на природу и кухня с большим столом. Внизу — сауна, прачечная и гардеробная. Масса чудесных вещей — рисунков детей и дельфинов, фотографий, всего домотканого и ручного, создающего уют этого дома. Между этажами — чуткий породистый кот. Во дворе — лужайка и Олины клумбы, качели. Лес рядом. Дети, весело гомоня, уезжают кататься на великах.
… Камера отъезжает, рекламный продукт готов.
А теперь все сначала. Оля и Владимир — наши коллеги. Сначала за очень скромные деньги они по объявлению купили дом в Университетском городке. Потом в шесть рук (еще помогал папа Оли) построили содержание этого дома — появились новые стены, еще один этаж, сауна, дополнительный водопровод. Дизайн дома — свой, оригинальный. Каждая плитка уложена собственноручно, каждая доска выкрашена с любовью.
Также трудолюбиво, грамотно, надежно они построили и саму свою семью. «По объявлению».
Действующие лица
- Владимир Волотовский — папа. Первоклассный оператор. Может и дом построить, и деликатес приготовить, и по всем предметам подтянуть.
- Ольга Ряменен-Волотовская — мама. Журналист, работает в Музыкальном театре. Знает языки. Ничего не боится и все умеет организовать.
- Фаягуль — 11 лет. Домашнее имя — Тая. Человек с твердым характером.
- Варя — 9 лет. Будущий журналист — всегда в курсе всего происходящего.
- Газинур — 9 лет. Домашнее имя — Тимур. Рисует в сто раз лучше дельфинов.
- Игорь — 11 лет. Человек широкого кругозора.
- Лейла — кошка с характером.
Шесть лет назад Ольга и Владимир поняли, что готовы взять на воспитание ребенка из детского дома. Девочку. Но забрали из детского дома в Екатеринбурге сразу и девочку, и мальчика с красивыми именами Фаягуль и Газинур. Пару лет назад у них появилась Варя, не навсегда, временно, в силу семейных обстоятельств. А полгода назад из Иркутска Волотовские привезли Игоря. Кошка Лейла породы корниш-рекс оказалась тоже приемной, подкидышем. Да и сами Оля и Вова нашли друг друга тоже в ходе личного социального проекта по устройству жизни.
Игорь
Игорь присоединился к Волотовским полгода назад. Решение о том, чтобы взять в семью еще одного ребенка, не было спонтанным.
— Мы долго думали: сможем — не сможем, если брать, то кого? На сайте «Радио России» в социальном проекте «Детский вопрос» мы увидели фотографию мальчика. И поехали за ним в детский дом. Ему было 10 лет, он уже был в приемной семье, но потом его отдали обратно. В заявлении было написано: «Мама не справилась».
«Ребенок-подарок!» — так Оля говорит про Игоря. Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов
Своих первых детей мы тоже брали домой через этот проект. Как-то случайно увидели объявление, что «Радио России» приглашает принять участие в «Поезде надежды», специальной программе для приемных семей. Мы как раз были на пути к тому, чтобы взять ребенка. Позвонили, прошли небольшое собеседование по телефону, и нас взяли в проект, потому что у нас были готовы документы. Изначально мы хотели одного ребенка — девочку, но нам предложили подумать сразу о двоих детях — брате и сестре. Предупредили, что мы можем отказаться от них еще и потому, что дети не русские. (Тут Оля весело смеется) Прислали снимки. И мы сразу начали с мужем о них разговаривать.
Все нормально
Вся команда организаторов социального проекта «Радио России» — сами приемные родители. Плюс они в программу приглашают врачей, психологов, юристов, артистов. Одним из условий организаторов была готовность семей к вниманию журналистов. «Поезд надежды» — это своего рода пропаганда социального попечительства, для того чтобы пошла следующая волна родителей, которые вдруг задумаются о том, что все возможно, все нормально.
— Это раньше многие скрывали, что у них дети приемные. Если вы берете малюсенького ребенка, у которого история начинается прямо с вас, я думаю, можно и сохранять эту тайну. Но всегда найдутся добрые люди, которые когда-нибудь этому ребенку все скажут. Как он это потом воспримет?
— Как вы привыкали к первым детям?
— У Фаягуль — сильнейший характер. Вначале было очень трудно к ней пробиться — стена! Я убегала в туалет и плакала. Не знала, что дальше делать. Потом начинаешь понимать, что ситуацию нужно отпустить, дать чуть-чуть времени и себе, и ей. Сейчас я даже не вспомню, что вызывало ее сопротивление. Легко было только в первый месяц. Он был медовый — все друг друга любили, вместе шарики надували. А потом он прошел, и полезла начинка. Включая вшей и глистов. Наверное, этот процесс неизбежен.
Фаягуль — драгоценный цветок (перевод с тюркского). Фото: ИА «Республика» / Николай Смирнов
Мама
Фаягуль и Газинур провели в детском доме Екатеринбурга всю сознательную жизнь. Когда за ними приехали из Петрозаводска, Фаягуль было 5 лет, а ее брату — три.
— Страшно было знакомиться с ними?
— Это было волнение нечеловеческое, до дрожи. Было жарко, холодно, невозможно было говорить… Ужас.
— Как вы выбирали форму попечительства?
— В московской Школе приемных родителей, которую организует программа «Детский вопрос» «Радио России» во время «Поезда надежды», ты каждый вечер в течение недели ходишь на родительские собрания. Это хорошая помощь: проговариваются все психологические, юридические, бытовые и медицинские моменты. Психологически мы были готовы к усыновлению детей. Но в ШПР нам сказали: «Ребята, подумайте. Вы берете двоих детей. Прикрепляете их к жилью, и они лишаются государственного права на квартиру. Лучше не выдумывайте, берите опеку». И кураторы нам сказали то же самое. Опека дает приемным родителям право на денежное пособие от государства. Я говорю об этом для тех людей, которых останавливают в пути к приемному ребенку только сомнения в собственной финансовой состоятельности. Дети загибаются в таких домах, где им не положено быть. Мы это видели. У Тимура в три года были запущенные сопли, мы до сих пор мучаемся с аденоидами. Какая проблема была их вылечить? Тае было 5 лет, когда мы забирали ее из детского дома. Приходим с прогулки, я смотрю — у нее сапоги огромные. Она их снимает, а там колготки на взрослого человека, они закручены жгутом и вставлены в сапог. И это было нормальное время, без кризиса колготок.
— Сейчас Тая и Тимур вспоминают о детском доме?
— Тимурка почти ничего уже не помнит. Тая помнит даже имена детей и нянечек. И мы этого ничего не забываем. И если задаются вопросы, а они рождаются, то мы стараемся отвечать так, чтобы удовлетворить их любопытство. У Таи вопросы начали появляться в 6-7 лет: «А ты ли меня родила? Была ли я у тебя в животе? А где же та мама?» А тут она меня просто поразила: «Мама, знаешь, ну и ладно. И даже если я когда-нибудь увижу ту маму, то она и не мама мне. Мама же это ты, потому что ты меня воспитываешь!» Ей 11 лет. Про то, кто кого воспитывает, мы даже и не говорим.
Процесс и режим
Вчера Фаягуль и Игорь вдвоем готовили ужин. Сегодня Варя с Тимуром решили сделать плов. Главным консультантом выступает папа — в семье он готовит лучше всех. Иногда дети устраивают сюрпризы. Спускаются родители в воскресенье на кухню, а там уже стол накрыт!
В семье многое держится на правилах, введенных родителям. У каждого есть свои обязанности по уборке (дом-то большой!). Никто не ходит по дому с печенюшками. И еще здесь строго соблюдается режим: ровно в 8 вечера дети идут чистить зубы. Потом мама с папой по очереди читают им книги, на эти чтения приходит даже кошка. В 21:00 — полный отбой.
— Это был замечательный совет психологов. И дети высыпаются, и родители могут отдохнуть. Нам тоже нужен вечер. Я не понимаю родителей, у которых в полдвенадцатого дети еще бегают по квартире. И еще совет: приучайте своих детей засыпать без вас.
Школа
Все дети Волотовских ходят в одну школу. Игорь с Фаягуль в одном классе (четвертом), Варя с Тимуром — в другом (втором). И кабинеты их рядом.
— Как вы относитесь к оценкам? Ругаете за двойки?
— Раньше мы детей убеждали, что двойка и тройка — это плохо. Сейчас решили, что за плохие оценки мы детей больше не ругаем. Мы можем помочь сделать лучше. Просим переделать, если двойки, но не ради того, чтобы её исправить. И как только мы перестали реагировать на оценки, ситуация улучшилась. Правда, Вова с ними очень много занимается. Благодаря его усилиям у Игоря сейчас твердая четверка по математике, а еще совсем недавно знания были на уровне первого класса.
Владимир: Процесс стал спокойным месяца через 4 после интенсивных занятий. Я понял, что наше образование не успевает закрепить знания и перескакивает на следующий материал. Дома мне надо их доучивать.
Оля: С Игорем-то конкретно пришлось заниматься по программе 2-го и 3-го класса. И уже через два месяца у него были все «4» и «5» по всем предметам, кроме математики, русского и английского. Сейчас осталось два трояка — это же замечательно! Тимур в первом классе за итоговую контрольную получил «2». Нас пригласили заниматься летом, но мы отказались: два так два. Потом догонит. Сейчас у него один трояк по английскому, остальные четверки и пятерки. Мы поняли, что ругаться с детьми из-за школы — это себе в урон. У меня вообще было стойкое убеждение, что школа существует для того, чтобы поссорить детей и их родителей.
Владимир: Надо не ругать, а разговаривать, как со взрослыми. В школе к ним относятся как к детям, а надо относиться как к людям. И с этой позиции с ними разговаривать.
— Водите их на занятия какие-нибудь?
— Они занимаются спортивным ориентированием. Все, кроме Тимура. И все ходят в школу танцев на хип-хоп и брэйк. Все дни, кроме вторника, заняты. Тимур у нас хорошо рисует — думаем о художественной школе.
— Во что играют ваши дети дома?
— В планшеты, в шашки, в карты. Мастерят бабочек и птиц из бумаги, много рисуют.
— Запретов нет на планшеты?
— У нас строго — 20 минут в день. Но иногда мы забываем. Вообще детям нужно внимание. Они не должны быть кинуты. Мы стараемся, чтобы они и дома были заняты, чтобы балбесно не сидели. Я за то, чтобы они играли. Друг с другом, со знакомыми.
Еще один?
— Не, не надо провокаций. Хотя Вова уже говорит об этом. Ты видишь, что у нас свой дом. Это большое счастье — для детей есть место. Но надо учитывать и свои возможности. Важно, чтобы хватило сил и сердца. Все это нелегко дается. Игоря я увидела — сразу захотела его. И оказалось — хороший мальчик, и кругозор отличный, и все. Замечательный парень, подарок просто. Но, тем не менее, это привыкание — целый процесс. Мы все очень стараемся, как ни дико это звучит, жить семьей и друг друга любить. Вот сейчас его обнимешь и чувствуешь, как это приятно. Но это не с самого начала так. И у кого-то этот момент может и не наступить. Единственно, что мы чужими уже не будем, но насколько будем близки?